Типикон и современная богослужебная практика

Прежде всего, прошу читателя принять сказанное в этой статье не как критику современного богослужения, а как изложение проблемы, требующей своего решения.

Все новички, пытающиеся разобраться в богослужении и начинающие изучать богослужебный Устав Церкви, сталкиваются с большим для себя искушением: несовпадением современной богослужебной практики с Типиконом, Требником, Служебником. Эти несовпадения бывают следующего рода: сокращения службы, отклонения в способе совершения священнодействий, нарушение указанной в чине последовательности их совершения, несовпадение с Типиконом по времени совершения, перенесение элементов архиерейской службы в обычную. Искушение состоит в том, что официальным богослужебным Уставом является Типикон, и отступления от него не закреплены какими-либо постановлениями церковной власти. «Богослужебные указания» и «Книга священнослужителя» содержат лишь часть современной практики, но и эти книги не опираются на какое-либо соборное постановление.

Несомненно, Церковь имеет власть изменять богослужение применительно к своим нуждам. Как она могла расширять его в период расцвета, так может и сократить в трудных условиях. Типикон отражает богослужебную практику Византийской Церкви времен наивысшего расцвета православной государственности. Исполнять эту практику во всей полноте в условиях всеобщего охлаждения к вере, а иногда и гонений, просто невозможно. Но не благоразумно и оставлять сокращение богослужения на произвол любого священнослужителя. Пусть эти сокращения были бы разумными и оправданными, а также санкционированными церковной властью.

Обычно нормой и наглядным образцом правильного богослужения для епархии является кафедральный собор, а для монастырей – ближайшая Лавра. Совершаемый там чин богослужений считается имеющим благословение священноначалия. Все принимающие священный сан обязаны отслужить 40 первых служб в кафедральном соборе, где и усваивают современную практику богослужения. И это неплохое решение вопроса. Однако закрепление данной практики на уровне священноначалия, а также отношение к Типикону как к идеалу богослужения, а не как к обязательному правилу, облегчило бы совесть многих клириков, старающихся хранить древние церковные установления.

Отдельную сложность представляет распределение богослужений по времени суток. В Типиконе заложена византийская система времяисчисления. Сутки делились на день, продолжительностью 12 часов (с 6 часов утра до 18 часов вечера по нашему времени), и ночь продолжительностью 12 часов. Для сна в монастырях отводилось время с 20 час. вечера до 2 час. ночи по нашему исчислению. К этому привязано все уставное распределение богослужений по времени суток. Мы же спим в другое время, примерно с 23 час. до 6 час. утра. Поэтому нам никак не удается привязать к нашему распорядку дня византийское распределение богослужений. Проще говоря, невозможно спать по-российски, а служить по-византийски. Отсюда берет начало служение утрени вечером, а полунощницы – утром, хотя это противоречит логике. Вечерня же иногда служится вместе с литургией в первой половине дня.

На время совершения богослужений оказывают влияние и другие причины. Поскольку мы живем не в православном государстве, в дни церковных праздников зачастую люди заняты на работе. Чтобы дать им возможность посетить важнейшие богослужения и крестные ходы, настоятели храмов изменяют время их проведения по отношению к Типикону, исходя из принципа выбора меньшего из двух зол. В отдаленных районах приходится привязывать время богослужения даже к движению транспорта.

Следующий непростой вопрос: «Как поступать клирикам, если служащий священник дает указания, не согласные с Типиконом, например не читать кафизм на утрене, сократить число стихир на «Господи воззвах» и тропарей канона до четырех, не читать паримии на всенощной или 33-й псалом в конце литургии и т.п.? Можно ли считать, что ответственность при этом во всех случаях ложится только на дающего указание, а исполнитель не согрешает? Или же есть какие-то границы допустимого? Этот насущный вопрос современной богослужебной жизни порой превращается в жаркую полемику. Клирошане показывают священнику Типикон, книги по Уставу Розанова, Булгакова, Никольского, а ему не на что опереться, чтобы доказать свою правоту, как только на личный авторитет и иерархическое превосходство, выражаемое словами «кто здесь священник?!», «нас так учили в семинарии!», а иногда и «вон с клироса!» За неимением в настоящее время других рекомендаций, можно посоветовать клиросным в любом случае слушать указания служащего священника, чтобы не соблазнять молящихся, и оставлять выяснение всех вопросов на небогослужебное время, не исключая при этом возможности обратиться за разъяснениями в вышестоящую инстанцию.

Даже в таких толстых книгах как Типикон невозможно описать все богослужебные действия в мелких подробностях. Это вызывает большое разнообразие местных практик в области действий, не оговоренных Уставом. Особенно это касается архиерейского служения, в котором принимает участие множество клириков. Переходящим из монастыря в монастырь, из епархии в епархию, надо придерживаться местной богослужебной практики, а не пытаться насадить обычаи, виденные где-то во время своих странствий. Об этом говорит известная пословица.

Несмотря на важность Типикона для церковного богослужения, он, однако, не должен занимать главного места в духовной жизни. Некоторые думают спастись его скрупулезным исполнением, без страха нарушая в то же время основные заповеди Нового Завета, особенно о смирении, любви к ближнему и иерархическом подчинении. Типикон хорош впридачу к исполнению Евангельских заповедей, а никак не вместо них. Понимая это, не следует, однако, впадать и в противоположную крайность – пренебрегать Церковным Уставом без серьезной необходимости.